это не любовная история, это история о любви.

я хочу рассказать историю одной любви. не первой, но, надеюсь, последней.
мне немного тяжело об этом говорить, но.. что уж там, я справлюсь.

Август 2008. я, Надя, Карина, Марина - мы в Венгрии.

Делать, кроме как пить, больше не было - мы нашли клуб с баром на улице. А потом мы нашли венгров. И симпатичный парк прямо рядом с клубом, где пить было намного веселее.

Прекрасные мальчики-прекрасные девочки.

У меня есть одна замечательная футболка. Которую я, по дурости, одевала как платье. Напоролась, собственно говоря, сама виновата - слишком короткое "платье" вышло, да и пара придурков в компании присутствовало.

И когда ко мне подошел Марко и поднял футболку, я удивилась разве что только его наглости, а не самому факту. Он побежал на деревья, я за ним. Выбежали за тату-салон, сам полностью закрывают деревья, и тут я понимаю всю глупость поступка, но мое супер-эго хочет показать себя и я замахиваюсь для удара, целясь ровно в челюсть. Неожиданно для меня и, думаю, для себя, он уворачивается и перехватывает руку, резко ударяя меня ногой в бедро. После этого мне показалось, что существует только мишень перед собой, от которой необходимо избавиться. Решив довести удар до цели, я замахнулась еще раз, но не успела - он бил еще раз. Ровно в то же место. И вот тогда гребанное состояние аффекта кончилось, все действо происходило секунды, ногу пронзила раздирающая боль, к нам уже стали идти люди. Лезли первым подбежал ко мне, подхватив меня за талию, обнял. Я не знаю почему, но из глаз даже слезы полились - я не плачу, никогда-никогда, но после такого выброса адреналина не смогла даже остановиться. Лезли посмотрел на меня с глубочайшей жалостью и прошептал: «Ты нравишься тому парню»; я взглянула в ту сторону, он оглянулся, поняв в чем дело, улыбнулся уголками губ. Лезли "повесил" меня на Мартина и поспешил ретироваться - они с Кариной недавно расстались.

Мы.. стали встречаться. Могли до утра гулять по тихому городу, разговаривать, смеяться, петь песни.

 

- Валери, у меня проблема..

- Что произошло?

- Ты живешь в Москве

- О, черт. Это действительно плохо.

- Я люблю тебя

 

За 24 часа до отъезда четверо девушек бегали по номеру, спотыкаясь о чемоданы, ища последние деньги, на ходу накрашивая глаза и ногти.

За 20 часов до отъезда четверо девушек быстрым шагом шли к магазину, запоминая глазами каждую мелочь

За 18 часов до отъезда они сидели в шумной компании, все вроде как обычно, но нет. Обычно не равно сегодня.

За 15 часов до отъезда тусовка начала утихать: это для нас четверых сегодня все закончится, а мальчики проснуться в семь утра и поедут кататься на скейтах.

За 13 часов до отъезда мы с Мартином сидели у его школы и смотрели в темноту вокруг, изредка перекидываясь репликами. Выжимали последние часы, соль на рану, но пока еще рана слишком закрыта.

За 10 часов до отъезда мы шли по направлению к моему отелю - у меня есть час, чтобы переодеться и собрать чемодан. У него есть час, чтобы показаться родителям и снова встретиться со мной. Обратный отсчет пошел.

За 9 часов до отъезда мы гуляли по солнечному городу, город говорил: «Все в порядке, верь» и светил лучиком в глаз. Времени не хватало, был обычный будний день, у него оставалось шесть часов, чтобы поработать, у меня шесть часов, чтобы проститься с самой собой.

За 3 часа до отъезда мы пришли в тот самый парк, впервые мы виделись днем. Сели на лавочку, он обнял меня за плечи. Я смотрела строго прямо, любое движение показывало в поле зрения его. Сжалась, будто мне очень холодно, положила голову ему на плечу и из глаз посыпались слезы; я кусала губы и щеки, пытаясь это прекратить, улыбалась, сквозь красные веки, но нет, нет, ничего не могло остановить. Соленый вкус поцелуя, я помню это.

- Валери, любовь моя, пожалуйста, не плачь.

Мне очень тяжело это видеть.

Я сейчас сам заплачу.

И только тогда я смогла повернуться в его сторону. Дрожащие губы, произносящие эти слова, были знакомы до последней черточки, я могла их нарисовать с закрытыми глазами. Глаза, блестящие, будто лакированные, наполненные слезами, но не плачущие, да, он умел держать себя в руках. Мы не говорили, мы сказали друг другу все, что должны были сказать. Что могли были сказать.

- Я не могу представить, что будет дальше.

- Мартин, дальше будет длинный год. Я вернусь.

За 0,5 часа до отъезда мы вернулись в отель. Стояли вместе, разговаривая, а меня била дрожь, я понимала, что еще тридцать минут, и все, нас не станет. Пред истерическое состояние, не представляешь, что делать и как говорить. Обмен э-мэйлом, обнимание его с девчонками, долгий поцелуй со мной, мы держали друг друга за руки в последний раз.

За 0,1 часа до отъезда он посмотрел на меня в последний раз, еще раз крепко поцеловал:

- Я сейчас приду домой,

буду пить водку и плакать.

Я тебя люблю.

- Szeretlek, Martin.

Я буду скучать.

И он ушел.

А потом я узнала, что моя Шенгенская виза заканчивается первого сентября.

У меня была чертова возможность побыть с ним еще неделю.